Погода была прекрасная, принцесса была… тоже ничего, между прочим! Бриза не из тех, кто принижает свои выдающиеся достоинства, легкой походкой шагая рядом с то ли девушкой, то ли юношей. Миленький он, ничего не скажешь. О`Грейс, конечно, не принцесса, но, знаете ли, у каждого свои недостатки!

- Я не буду спрашивать, откуда ты знаешь про любовь к садоводству и «цветочкам» старого хмыря, - фыркнула кошка, поправляя кинжал на поясе вместе с несколькими мешочками. Там и немного отравы, немного наркотика, немного монет и прочего всего так же… да, немного.
- Ну, - рассудила девушка, осматриваясь мимолетно по сторонам, - таким образом можно и с парадного, конечно…

Широкая предвкушающая ухмылка, а затем, стоило им оказаться в одной из подворотен на подходе к дому, наглым образом принялась расшнуровывать корсет. Когда пушистая справилась с задачей (будь неладны те, кто придумал грудь поддерживать этим орудием пыток, хотя ладно, ладно, смотрится это крайне привлекательно), она всунула верхний слой одежды в руки Юя.

- Не потеряй, - стрельнула глазами в сторону паренька, стягивая рубашку и оставаясь в одном неглиже. Бриза хоть и была женщиной, одновременно являлась и кошкой, и ничего не видела в том, чтобы ходить голой. В конце концов, животные не носят панталон. Осталось только стянуть сапоги, штаны, нижние штаны. Одежда девушку всегда больше стесняла, чем нет.

Поправив волосы и передав всё свое богатство Юю, Бриза лишь дополнила:
- Пропадет хоть что-то из вещей, стража нам быстро башки открутит. Припрячь где-нибудь, сделай милость, - ухмылка.
Резкий звук ломающихся костей. О`Грейс стиснула зубы, принявшись тяжело дышать, когда конечности начали словно выворачиваться, уменьшаясь, а из пор человеческой кожи полезли сначала короткие волоски шерсти. Несколько минут крайне мерзкой трансформации, и перед Юем уже сидела довольно крупная кошка с огромным пушистым хвостом.

- Мрррр, - выдала пройдоха, поднявшись, потянувшись, а затем, подойдя ближе к парню, ткнувшись лобастой мордой в ногу, обвивая хвостом и гладясь всей своей тушкой, того и гляди вызывая опасность быть сбитым напором любвеобильности пушистой. Затем глянула внимательно на то, что осталось от ее человеческой ипостаси, и после совершенно не стесняясь принялась это всё жрать. Война войной, а обед по расписанию, всё такое.

И вот, хитрый прищур, а следом Бриза скользнула прочь, оставляя стоять паренька в подворотне, направляясь окольными путями к дому. Окошко, окошко, я иду искааааать.

О`Грейс прекрасно умела выживать и прятаться. Когда ты бездомный комок шерсти, навыки выживания прокачиваются на ура.
«И таааак, мышшшка, мыышка, выходиии», - кошак легко перепрыгнула через ограду, оказываясь в саду и выискивая что-то наподобие лаза. Значит, не поцарапаться? Легко! У Бризы столько шерсти, что любой колючке придется попотеть, чтобы добраться до тонкой кошачьей кожи.

Впрочем, искать возможность проникнуть в дом долго не пришлось – канализация отыскалась довольно быстро, и Бриза юркнула в самую глубь, решив, что позже припомнит Юю подобные неудобства. И не ваааажно, что он ее об этом не просил, и что Бриза сама решила проникнуть в дом подобным путем! Главное, чтоб в доме сейчас никого не было – разбираться с местными теми же воронами вообще кошке не улыбалось. Даже в метафорическом смысле!

Ну и второе – открыть дверку своему «приятелю», да. Так и быть, Бриза вредной не будет, Бриза не оставит мальчика одиноко топтаться на пороге. «Даже если мальчик та еще псина», - с такими приятными мыслями О`Грейс и попыталась всё провернуть максимально незаметно, пробравшись в дом и уверенно, пусть и принюхиваясь, отправляясь к задней двери, чтобы ее открыть. Пока всё складывалось максимально легко. Не к добру.

Кошка довольно принюхалась, ощущая аромат кухни. Даже в отсутствии хозяина здесь, как оказалось, непременно можно было найти, чем поживиться. Бриза не стала играть в умненькое животное, лапами пытаясь открыть дверь. Поэтому, заглянув башкой на кухню, и убедившись, что женщина «сладенько посапывает», она забралась в укромный уголок, чтобы потом обратиться обратно в человека.

Конечно, это определенный шум, но, по запахам, тот же пес находился довольно далеко, чтобы прибежать на возню перевертыша.
О`Грейс тряхнула головой, смотря на свои руки. Тыц, было в превращении, конечно, что-то от склизкого и противного. Еще и жрать хотелось от таких вывертов, как твари. Не дрожащей, ни в коей мере, но вполне себе активной.

Девушка тихонько, танцуя, прошла, наконец, на кухню, по пути схватив со стола какую-то тряпку, принявшись оттирать остатки обращения. Покосилась на храпящую женщину, а затем тихонечко подцепила замочек пальцами, пропуская Юя внутрь, хитро улыбаясь.

- В компании только милейшая женщина, столь прекрасная, что решила нам не мешать, - шепотом проговорила Бриза. Таким тихим, что его мог уловить только слух перевертыша, затем наклонила голову, наблюдая за Юем, а затем фыркнула, - не забудь потом позвать меня выпить.

Развернулась, направляясь прямиком к ящикам с закромами с едой. Ну а что? Во первых: Бриза – девочка, а следовательно, не гоже ей самой предлагать выпивку. И не важно, что Юй хрен пойми кто. Причиндал имеется? Вот пусть попользует в качестве жентельменского аргумента, и поухаживает за дамами. Нальет, а не то, что можно было бы подумать.

Нда... еды здесь, конечно, не густо… кошка повела носом, выудив из бочек соленый огурец, да отправив в рот, довольненько хрустнув в унисон кухаркиному храпу. Не то, конечно, не то. Пошуршала еще по ящикам, находя вяленое мясо.

- Ооооп, - довольненько сунула в зубы девушка, цапая еще второй рукой тряпку, которой накрывали продукты и заворачиваясь в нее. Пожевала мясцо, довольно зажмурившись и понимая, что она вечером точно нажрется. И речь тут не про выпивку.

- Ага, - поморгала Бриза, разворачиваясь к Юю с половинкой огурца в руке, а затем потопала следом за юношей, рассматривая убранство дома. Ходить бесшумно она умела – жизнь заставила. Да и нюх ее был ого-го. Ну и, в конце концов, здесь целых два перевертыша. Так что, пройдоха вообще не парилась. Если что, она и грызунов сожрет, если вдруг придется отсюда текать.

Когда же подошли к кабинету, Бриза остановилась рядом с Юем, глядя на незнакомца. Кажется, это не сынок местного хозяина, во всяком случае, Юй его не знал. Бриза как-то поняла уже, что этот дом для ее «напарника» был важным местом, и скорее всего местом обитания какое-то время. Знаете ли, это было видно невооруженным взглядом – слишком уверенно ориентировался парень, да и извините, надо быть совсем глухой, чтобы не слышать его слов.

- А ничего так, - присвистнула кошка, поправив грязную ткань, что висела на честном слове и груди Бризы, - симпатичный.
Она осмотрела мужчину в кабинете внимательным взглядом, дожевывая злосчастный огурец.

Представившись, девушка вызвала удивление, не такое сильное, как дружелюбный настрой и не такое откровенное, как ответ её одетого партнера о причине их нахождения здесь. Имя звучало, как настоящее, данное маменькой-папенькой или иным воспитателем. В такие моменты Габи сомневался в правильности своего решения использовать псевдоним, но не забывая чем он занимается в свободное время, желание взять ещё парочку имен в нагрузку разгоралось сильнее обычного. Бриза…Бри…звучит съедобно. Перевертыш улыбается одними губами, не переставая пристально разглядывать девушку перед собой. Она была непринужденна, легка и казалась достаточно доверчивой. Видимость ли это или всё же правда? Её спутник был поскромнее и смурнее, словно его не покидало беспокойство. Не уж то переживает о праведности своих действий? На Грехе Габриэль привык к тому, что редко кто будет задумываться о моральной составляющей своих поступков. Стал таким же, однако не потерял надежду, что другие личности ещё помнят о этических нормах.

Бдительность Габриэля таяла с каждой секундой наблюдения за рыжей бестией. Может он и не подозревал что происходит, но их общение происходило невербально. Когда Габ показывал себя уверенным и открытым мужчиной, стоя нагим с добытой пищей, Бриза сама его подбодрила своим подмигиванием и поощрила легким касанием бедра. И он повелся. Развернулся вслед за ней цепляя обонянием аромат её волос. По бедру теплой лозой расплетались нити мимолетного касания, расплетались и стягивались туда, где в подобной обстановке не хотелось бы показывать свою реакцию. Габриэль мог бы опустить взгляд и проверить насколько всё “плохо” или мужественно расправить плечи, заявляя “да, ты мне понравилась, вот доказательства”. Выбор очевиден.
— Пока только еда. Я никуда не торопился, не знал, что буду не один в сегодняшнем рауте. — он не мог сдержать улыбки, зато совладал с собой, перестав пожирать взглядом фигуру бестии, лишь мягко облизал глазами, ставя кастрюлю на пол и выпрямляясь вновь, уверенно подходя к хозяйскому креслу и усаживаясь в него.
Габриэль старался сосредоточиться, однако в голову лезли слова, однажды услышанные от одного старого джентльмена: “Если ты видишь в женщине вино или смеешь сравнивать их с чем-то неодушевленным и лишенным интеллекта, то ты никогда не заслужишь их искреннего внимания. Женщины многогранны - одновременно реальность и мечта, земное и божественное начало, гармония и страсть…” Этот человек восхвалял женщин так, словно они не от мира сего и мужчины должны быть счастливы лишь от того, что на них посмотрела прекрасная дива. И Габриэль…почувствовал благодарность, мысленно напоминая себе, что он не животное и оскорблять женщину своими низменными желаниями - дело последнее.
— Каким был хозяин? Вы его знаете или знали? — брюнет обвел взглядом присутствующих, вероятно выглядя довольно комично голым в хозяйском кресле. Он прекрасно слышал, что одетый парень назвал Кроффмана сумасшедшим, но психи бывают разные. Раз старик смог нормально распорядиться своими сбережениями и иметь такой дом, то умом он не обделен. Вряд ли он прятал ценные вещи на видном месте, если бы не пользовался ими постоянно. А если постоянно, то прятал бы под рукой. Взгляд Габриэля скользнул к ящикам стола, замечая, что каждый из них имел корпус замка. Он провел по подлокотникам и под ними, вдруг заметит что-то значимое. Да, не стоит отрицать, что идея найти записи звучит куда ценнее. С драгоценностями могут быть проблемы. Их будет сложно сбыть в Столице и немного неудобно перевозить на Грех. А бумаги…это другой разговор.
— Я имею в виду был ли он параноиком или подлецом, или может импульсивным…психи же разные. — ничего не найдя на самом кресле, крыс начал искать что-то что может сойти за отмычку на столе. Поиски ключа - дело пропащее, а с простенькими замками стола он сможет совладать.

Подпись автора

— Убей…

Забавно, но зачем? Ощущения накрывают одним единым потоком, выбивая воздух из легких, незримо проводя черту между человеческим и животным. Габриэль потратил немало времени, чтобы его зверь доверял человеку, не смешил обнажить коготки и сменить неудобные зубы. Но зов Нечто был громким, ужасным для человека, прекрасным для крысы…в какой-то степени.
Природа крыс такова, что они больше думают, чем действуют, особенно если их подпитывает человеческий разум. Побег - это спасение, схватка - способ найти выход, а не убить врага. Загнанная в угол крыса способна на многое, но Габриэль не в углу и не объект ненависти двух других, поддавшихся зову Нечто. Боль терпима, знакома, её можно смаковать, определить откуда она началась…с кончиков пальцев, коснувшихся узоров кресла, со лба, где когда-то маг провел черту. Доли секунды растянулись в его восприятии, когда как в настоящем времени Габриэль подскочил с первых подступов болевых ощущений. Подскочил и нырнул под стол, не желая стать объектом ненависти неудавшихся друзей.

Боль всегда была с его телом, была даже в душе и разуме, она знает своё место и куда нужно уйти, чтобы не мешать так сильно. Всё верно, на второй план. На главной сцене выступило распирающее давление в черепной коробке, отчего вздулись вены на висках. Крыс хотел обернуться и сбежать, Человек напомнил, что дверь закрыта, а попасть под когти хищников можно и случайно. Будет проще слегка уподобиться, выпустить коготки и…Габ сплевывает сгусток крови вместе с передними зубами, уступившие своё место двум длинным крепким крысиным резцам. Он всегда считал, что зубы хищников нужны для того, чтобы удерживать жертву, душить её, когда как грызуны могли бы стать более эффективными убийцами. Его резцы не помещались в закрытом рту, губы не могли их закрыть полностью. Как и свои зубы, Габриэль оставил ногтевые пластины, заменив их более узкими загнутыми коготками. Так шансов на выживание больше. Будет ещё лучше, если он выскользнет из кабинета.

Пока Бриза и Юн решали вопросы с доверием, Габриэль выполз из-под стола и не оборачиваясь приоткрыл дверь, выползая в коридор. Дверь он закрыл и подпер собой же, чтобы никто и этих двоих не выбрался. Жестоко? Нет, всего лишь вопрос выживания. Облокотившись о дверь он закрыл глаза, позволяя прощупать источник боли, закрыть виски ладонями, слегка сдавить, внутренее смеясь что от этого действия он себе может глаза выдавить. Мысль об убийстве ввинчивалась в сознание, звучала чужим голосом - не его, не сливалась с естеством, пыталось влиять на маленькое и неразумное в душе перевертыша. Эта боль парализовала тело, будто за неподчинение Габ расплачивался тем, до чего Нечто могло дотянуться.
Обеспокоенные крысы, оставшиеся под дверьми кабинета, доверчиво поднимались на задние лапки и клали свои лапки на ноги альфы стаи. Они волновались, не знали уходить или нет, или они всё же смогу поживиться теми, кто остался внутри. Да, лучший вариант дождаться победы одного из них. Победитель будет ослаблен, ранен, а значит легкой добычей для правильно направленной стаи.

А что делать с жильцами дома?

Шум в кабинете их разбудит, если здесь нет мужчин, то они не пойдут проверять. Тем более по всему дому гуляют крысы - это их напугает и задержит. А что дальше? Выйти в окно? Габриэль размыкает веки и смотрит в конец коридора. Мутное зрение наконец вызвало в нем хоть что-то помимо холодного расчета как выжить, легкая паника подступила резко, не сказать, что неожиданно…хотя, в таких ситуациях он не был и всегда надеялся на крысу внутри себя, теперь же крыс полагается на своего человека.
В дверь с силой что-то врезалось, заставив Габриэля вжаться сильнее. Он судорожно выдохнул и схватился за голову, сжимая в пальцах пряди волос. Тянет их в надежде заменить одну боль другой.
Если так подумать, то просто успокоиться хватит для совладения с влиянием Нечто? Вспомнить что-то приятное, что-то умиротворяющее…что-то солнечное, как…Сабрина. Его первая любовь, соседская девчонка с веснушчатым носом. Габриэль помнит её улыбку, когда она повернулась к нему, а солнце позади светило так ярко, отчего её волосы будто горели, как пламя свечи. Невинная увлеченность двух детей, кроткий поцелуй на берегу пруда в зарослях рогоза. Запредельное смущение и обратный путь с теплом чужой руки…Когда Габриэль уезжал из дома, Сабрина уже ждала своего первенца от мужа, наверно она гордая мать своего выводка и порядочная жена. А Габриэль застрял в доме Кроффмана, слушая под дверью, как два перевертыша грызут друг другу глотки по приказу нечто магического. Магическое!

Точно, это же не просто так. Габриэль снова выдохнул и прислонился к двери головой, запрокидывая голову. Наверно он активировал эту дрянь, сев за хозяйское кресло. Теперь сидит тоскует по дому и перемешивает в воспоминаниях запахи, когда хотел бы ничего сейчас не чувствовать.
Ничего. Пробирающий взгляд золотых глаз, холодные казематы Греха, пропитанные всеми человеческими выделениями. Но был момент, когда Габ ничего не чувствовал, ни единого аромата зловония, ни человеческого присутствия. Блаженная пустота и еле ощутимое тепло умирающего тела.

Он усмехается, озвучивая мысль, крутящуюся на языке: — Мне нравилось, как пахла твоя слабость.

Габ мог бы долго предаваться ностальгии, отвлекая себя, но в кабинете стало подозрительно тихо. Возможно всё закончилось и он может добить выжившего. В какой-то степени боль снова отступила на второй план, зрение прояснилось, язык на уверенность прошелся по крысиным резцам, убеждаясь, что они сидят плотно.
Он тихо приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Разгром, хаос и кровь, кто-то хрипит под окном и жмется под подоконником. Не Бриза…Жаль, де Вон уже представлял какие красивые могут быть у них дети. Теперь на него смотрят чудесные ягодицы несвершившихся надежд в растекающейся луже алой крови.

Убить?

Так будет правильно. Габриэль насторожен, он входит в комнату и видит блеск звериных глаз Юя. Он что-то невнятно рычит, сбивается хрипом и бульканьем разодранного горла и трахеи. Подается вперед и падает лицом вниз. Видимо сегодня руки Крыса не замараются настоящей кровью. Как долго он ещё будет гордиться тем, что никого не убил своими руками лично? Учитывая сегодняшний день - не долго.
Габ осматривает стол, замечая кровь на углу и кусочки плоти с рыжими волосками. Наверно Юй проломил Бризе череп, а она когтями вспорола ему глотку…вслед за Габриэлем зашли крысы. Сегодня для них неплохая возможность набить животы и напиться крови. Пока крысы убеждаются в отсутствие жизни в двух телах, Габриэль продолжает искать ключ от стола на самом столе. Он ещё помнит, что у Юя может быть некая книжка, как выкрикнула Бриза, её он поищет чуть позже…наверно, ещё побаивается подходить к свежему трупу.

Подпись автора